Запретный плод сладок. Гарем

Слово “гарем”, которое европейцы используют чаще всего в одном всем известном смысле, произошло от арабского “харам”, означающего любое священное место, запретное для посторонних (каким, например, является храм в Мекке). Турки называют так часть дома, отведенную для женщин, и самих дам, там проживающих. Многоженство в Турции запрещено с 1924 года, но гаремы до сих пор существуют. Как и своеобразный институт наложниц, содержать которых не возбраняется, но по карману это разве что нуворишам. Правда, традиции там вряд ли соблюдаются. Тем интереснее про них напомнить.

Попасть в “Дар-ас-саадет” (“Дом счастья”), то есть гарем султана, или сераль, не составляло больших трудностей. Правда, для этого желательно было родиться красавицей-черкешенкой, грузинкой или русской. Собственно, почти все наложницы были иностранками: одних приобретали на невольничьем рынке, другие приходили по собственной воле. Иноверок обращали в мусульманство (для этого было достаточно поднять к небесам указательный палец и повторить традиционную формулу “Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет – пророк его”) и, группируя согласно возрасту и способностям, размещали в разных комнатах, как это делают в современных закрытых школах. Каждая спальня была рассчитана на сто девушек. Вдоль стен стояли диваны, центральное пространство оставалось свободным — по нему расхаживали наставницы (одна на десять наложниц).

Поступая в гарем, невольницы получали новые имена в зависимости от поведения, внешности и характера. Всех обучали чтению Корана и ремеслам, а тем, кого прочили в наложницы, полагалось еще петь, танцевать, играть на музыкальных инструментах и читать стихи. Курс любовных наук являлся теоретическим — его преподавали опытные женщины, искушенные во всех тонкостях постельных отношений.

Невольницам не отказывали в отдыхе и развлечениях – свободное время они проводили за играми в садах и специальных помещениях. Несмотря на распространенное мнение о царившей в гареме скуке, его обитательницы вели весьма эмоционально насыщенную жизнь. Огромное количество времени уходило на уход за телом, маникюр, педикюр, прическу, макияж… Занимались они музицированием, стихосложением, рисованием. В некоторых дворцах имелись собственные театры, балетные труппы и оркестры, одним из которых дирижировал брат известного итальянского композитора Доницетти.

Словом, гарем походил на привилегированную закрытую школу для девочек, с той ощутимой разницей, что в нем готовили не жен и матерей для высокопоставленных семейств, а наложниц для одного-единственного мужчины. Если б я был…

Удивительно, но, по свидетельствам современников, султан не мог посетить гарем просто так, без официальной церемонии. Если повелителю вдруг захотелось бы, скажем, послушать пение невольниц или полюбоваться их танцами, он должен был уведомить об этом дежурную наставницу. Та выстраивала девушек в шеренгу, и султан учинял им смотр, словно офицер солдатам на плацу. Если взглядом он указывал на какую-то девушку, это означало, что позднее она должна будет провести с ним ночь. Иногда он подчеркивал свой выбор, бросая в сторону наложницы платок.

Как правило, султан выбирал фавориток из девушек, подаренных матерью, видными сановниками или же властителем какого-либо государства. Однако он мог заметить и другую обитательницу гарема. Тогда наставница приказывала девушке подойти к монарху и поцеловать край дивана, на котором он сидел. Затем ее освобождали от работы, поселяли в отдельной комнате и давали титул гёздэ – “удостоившаяся взгляда”. У нее появлялся шанс стать икбаль, или временной фавориткой.

Счастливую избранницу тщательно готовили к свиданию с монархом – купали, натирали благовониями, удаляли ненужные волосы, массировали, наряжали и украшали. Затем несколько пожилых черных невольниц отводили девушку в личную спальню султана, находившуюся там же, в гареме. Пара негритянок дежурила там всю ночь, сменяясь каждые два-три часа. Утром султан вставал первым и надевал новую одежду. Та, в которой он пришел накануне, вместе с деньгами в карманах доставалась в качестве “утреннего подарка” спящей наложнице.

Если выяснялось, что девушка забеременела, ей присваивался титул «султанши года» (все рожденные в гареме дети считались законными). Она получала свиту из 30 евнухов и соответствующего количества невольниц. Если у нее рождался мальчик, титул подтверждался пышной церемонией, и счастливице на время поручалось управление всем гаремом. Султан мог даже жениться на ней, наделив, как того требует закон Пророка, приданым.

Противоположная ситуация – наложница надоела монарху – тоже приносила выгоду: девушке выделяли приданое, назначали небольшую пенсию и находили мужа из числа государственных чиновников, причем только с ее согласия. Если же одалиске случалось пережить своего повелителя, она оставалась вдовой до самой смерти. Гарем покойного монарха переводили в другой дворец, обычно старый и обветшавший.

Кто в гареме живет?
Помимо наложниц, называемых одалисками (от турецкого odale, что означает «имеющая отдельную комнату»), фавориток (кадин) из их числа, наставниц, невольниц и невольниц главных невольниц в гареме обитали тетушки, сестры и дочери султана. Их следовало выдавать замуж, причем обычай обязывал повелителя дать за ними очень богатое приданое, в которое вносили свою лепту все обитатели гарема вплоть до поломойки.

Если будущий муж не владел многочисленной прислугой, как того требовало положение невесты, или не имел роскошного дворца, все это обеспечивалось за счет казны. Впрочем, за удовольствие жених расплачивался изрядным выкупом, и впоследствии жена не давала забыть о той чести, которую она оказала, согласившись стать супругой “бедняка”.

Покидали гарем не только родственницы султана. Ротация кадров, если можно так выразиться, была достаточно высокой: регулярно поступали новые невольницы, а “отработавшие” свое женщины получали выходное пособие и увольнялись, как в любом правительственном учреждении.

Многие наложницы так никогда и не удостаивались благосклонности султана. Некоторые из них по истечении девяти лет получали грамоту, подтверждающую их статус свободного человека, приданое, дом и… мужа. Однако существовали и другие пути: можно было, например, стать наставницей по выслуге лет.

Достаточно часто дурнушки, отобранные в гарем для черной, будничной работы, поднимались к самым вершинам власти. Наиболее важную роль играли помощницы султанши, которые обслуживали ее в течение дня. Те, что выполняли личные и специальные поручения, назывались хазинедар (“хранительницы”). Когда султанша находилась во дворце, они круглосуточно оставались в ее покоях и дежурили у дверей. Главная хранительница даже могла сидеть рядом с повелителем, кроме того, у нее находился ключ от казны. Служба часто вознаграждалась свободой с присовокуплением солидного денежного подарка.

Кетхуда-кадин, дама-церемониймейстер с серебряным жезлом, организовывала празднества и свадьбы и опечатывала личное имущество султанши. Чашнигир-уста пробовала всю еду, оберегая повелителя от яда. Катибе-уста отвечала за дисциплину, устав и протокол… А главой гарема, причем неизменным, была мать повелителя, носившая титул султан-валиде.

Неоднозначный персонаж
Евнух — ключевая фигура любого гарема. Коран запрещает кастрацию мусульман, поэтому пополнение этой привилегированной касты происходило за счет иностранцев, в принудительном порядке обращаемых в ислам после операции. Предпочтение отдавалось неграм, чье мощное телосложение и крепкое здоровье позволяли им легко перенести операцию. Белые молодые люди нередко добровольно предлагали себя вербовщикам султана, прельщенные престижем «профессии», сулящей власть и богатство (к тому же операция часто не мешала им вести сексуальную жизнь).

И немудрено. Выбор наложницы на ночь производили евнухи. Кызлар агасы – начальник черных евнухов султанского гарема – шел по рангу третьим после великого визиря и шейх-уль-ислама, главы исламской иерархии. Более того, он был единственным чиновником во всей Османской империи, располагавшим правом неограниченного доступа к монарху в любое время суток. У главного евнуха могло быть до трехсот лошадей и любое количество молодых невольниц. Его опасались больше, чем любого сановника, и это, разумеется, отражалось на размере получаемых взяток.

Некоторые из рабынь, получив свободу и выйдя замуж, через некоторое время разводились со своими мужьями, говоря: “Я привыкла получать больше удовольствия от общения с чернокожими слугами”… Словом, судьбу обитательниц султанского гарема трудно назвать печальной: пожалуй, они наслаждались жизнью едва ли не в большей мере, чем их европейские сестры!

Оплот частной жизни
Но все это гарем “высокого полета”, султанский. У обычного торговца или чиновника все было проще. Жилые помещения располагались обычно на втором этаже (он же последний) в передней части дома. Мужскую и женскую половины разделяла запертая дверь, ключ от которой хранился у хозяина дома. Рядом с ней находился округлый, вращающийся шкаф-дёнме, через который женщины, никогда не садившиеся с мужчинами за один стол, передавали им приготовленную пищу.

Роскоши обитательницы гарема не видели: жесткие диваны, матрасы, на которых спали, а днем убирали в шкафы, половики… Обогревалось помещение медной жаровней с древесным углем. Устанавливали ее посреди центральной комнаты – гостиной. Хозяйка принимала подруг, сидя на плоских подушках напротив входа, – в одной руке шкатулка с драгоценностями, в другой – зеркало. Спартанскую обстановку дополнял мраморный столик или канделябр. В XIX веке в этот скромный интерьер проникли стулья и обязательные часы.

Дни обитательниц гарема проходили согласно четкому кругу обязанностей, регламентируемых бессчетным количеством инструкций. Нравы “женской половины” напоминали устав монастыря во главе со строгой аббатиссой – матерью или женой хозяина дома. А вылазки “в свет” – на базар или в гости – совершались под бдительной охраной евнухов или родственников-мужчин

www.wmj.ru