Что за диво — острова Кабо-Верде?

Ну как мне быть с этой магией названий? Листая атлас мира, призадумаешься над ними, и уже не устоять перед соблазном отправиться навстречу открытиям. А если эти слова — имена островов, и подавно! Ритмично, будто бой барабанов, звучит «Бора-Бора». Словно цикада в полуденный зной, звенит «Цейлон». Раскаты июльского грома слышны в имени «Мадагаскар». И сладко, как щербет, поется «Джерба»…
А вот звонкое словечко «Кабо-Верде» отозвалось во мне стуком горошин, рассыпающихся по полу, и над ответом на приглашение увидеть просторы Атлантики я думала недолго. Много ли осталось на свете тайн? Еду!
Что в имени тебе моем?
Хотя с португальского «Ilhas do Cabo Verde» переводится поэтично — «Острова Зеленого мыса», однако уже при подлете к главному из них — о.Сантьягу — становится ясно: забавная песенка про остров, «весь покрытый зеленью», была придумана не здесь. На Кабо-Верде все с точностью до наоборот: ни один из островов архипелага не может похвастать обилием зелени.
На большинстве из них — пустынные «лунные» пейзажи с россыпями камней да мощенные гладким камнем из застывшей лавы «дороги в никуда», а вот жители островов — веселые, трудолюбивые и гостеприимные. Они научились ладить с этой землей, украсили ее цветами и сложили о ней множество песен-баллад. Их ритмы разнесла по свету неподражаемая Сезария Эвора (родом с о.Сан-Висенте), а за ней — Тито Парис, на чей концерт в Прае нам посчастливилось попасть в день приезда. Эти мелодии напевают моряки, чьи корабли заходят в порты Кабо-Верде, а теперь — и туристы, которых здесь с каждым годом все больше и больше.
Кажется, за несколько дней кочевий с острова на остров и я могу ответить, что влечет людей в маленькую страну в 300 милях от огромного континента. Кстати, своим названием она обязана Зеленому мысу, что на самом западе Африки, на тех же 15° северной широты. Он издавна служил ориентиром для судов, огибавших Черный континент у западного побережья Сенегала*, а острова были гаванью, где запасались водой и провиантом, дожидались попутного ветра или укрывались от бурь.
Чьих только флагов не было на рейде Праи, нынешней столицы Кабо-Верде, за последние 600 лет! В поисках пути в Индию в 1456 году эти земли открыли для Европы верноподданные португальского короля, а в 1462 году они же основали здесь колонию. Несколько лет спустя на островах появились африканские рабы. В 1581 году острова отошли к Испании, через 60 лет их вернули прежним хозяевам, и почти три столетия архипелаг оставался заморской провинцией Португалии. Теперь Кабо-Верде — независимое государство. Как парламентская республика оно ведет свою родословную с 5 июля 1975 года — даты свержения режима Салазара в Португалии.
Говорят, в пестрой истории Кабо-Верде — ответы на вопросы, откуда в лицах местных жителей сходство с бразильцами или испанские черты и почему в затейливую мелодию здешних баллад вплетаются печальные ноты португальских фаду. Да что гадать об этом, если потомки от смешанных браков африканцев и европейцев, кабовердийцы говорят на португальском и креольском, поют на лишь им понятном диалекте криулу, а их зажигательные танцы — в ритмах бразильской самбы?
Экскурс в прошлое, или о пользе чтения
Признаться, об островах я помню не из уроков географии (у меня по ней в восьмом классе, стыдно сказать, был «уд») — из книги Ивана Гончарова, которую в школе «не проходили», а зря! Автор увлекательнейших записок о кругосветном плавании) визиту на острова посвятил целую главу. Она — отменный комментарий и любопытный материал для сравнений, ведь с тех пор минуло почти полтора столетия. Там же — несколько изящных зарисовок о красоте тех мест, ради которых не грех и теперь оставить на пару недель привычный уют. Что мы и сделали.
Наш рейс из Дакара прибыл в Праю, когда стемнело. Спустившись по трапу на разогретый за день бетон аэродрома, я увидела светящийся аквариум аэропорта, над ним — темный купол неба и вспомнила Гончарова. «Как страстно, как горячо светят звезды! Эта вечно играющая картина неба никогда не надоест глазам. Смотришь на переливы зеленых, синих, кровавых огней, потом взгляд утонет в розовой пучине Млечного Пути…»
Эти строки, словно камертон, задали ритм путешествию по трем (уверена, красивейшим и почти не похожим друг на друга) островам архипелага — Сантьягу, Сал и Боавишта. О них — дальнейший рассказ.
Кабо Верде (о-ва Зеленого мыса) — это архипелаг из десяти крупных (Боавишта, Брава, Майу, Сал, Сан-Висенти, Сан-Николау, Санта-Лузия, Санту-Антан, Сантьягу, Фогу) и восьми мелких островов (Бранку, Гранди, Душ-Пассаруш, Луиш-Карнейру, Разу, Санта-Мария, Сападу и Сима).
Архипелаг — часть Макронезии, куда входят Азорские, Канарские, Пустынные острова и о. Мадейра.
Держи нос по ветру
Острова Кабо-Верде принято делить на «подветренные» (disottovento) и «наветренные» (dosopravento). К первым относят Сантьягу, Брава, Фогу и Маю, ко вторым — Санту-Антан, Сан-Висенте, Санта-Лузия, Сан-Николау, Сал и Боавишта.
Самый главный остров
К встрече с самым главным островом архипелага я, казалось, была готова — после чтения гончаровских записок о заходе на рейд Сантьяго живо представляла, как шлюпка с моряками «Паллады» подошла к берегу — самые любопытные спешили составить впечатление об этой земле. Да только ту «каменистую дорогу под гору» да «несколько строений на берегу», что видел Иван Гончаров «со товарищи», мы рассмотрели на следующий день по прибытии, когда неспешно бродили по улочкам столицы Кабо-Верде — Прайи.
И странное чувство: если бы не автомобили на ее нешироких улицах да стайки девчонок-школьниц в форме и с модными рюкзачками у старинных английских пушек над гаванью, можно было бы принять наш тур за путешествие во времени. Или участие в съемках фильма о поисках морского пути в Индию. Чувство, будто мы бродим по кинопавильону, где дух той эпохи воссоздан до мелочей, не покидало меня: пустынные улицы с плосковерхими акациями, аккуратные домики из светлого камня со ставнями-жалюзи, с балконов свешивается разноцветными флагами белье. Перед площадью — строгое здание суда, а через дорогу — собор с колокольней, каких немало в Португалии или Испании. Однако в сквере на площади модные мамы в джинсах катали коляски-трансформеры, и то тут, то там у кого-то из них пел мобильный…
У тех, кто выбрал острова Кабо-Верде для неспешного отдыха и отменной кухни, встреча со страной начинается с Сантьяго: здешний стол объединил традиции разных культур и обилие рыбы в местных водах. Там, в Старом городе на самом юге острова, можно окунуться в прошлое. Оттуда, с Рибейра-Гранде, когда-то начиналось заселение этой пустынной земли. Оазис среди лунных пейзажей (они еще не раз будут убаюкивать нас своей пустынностью) с массой застывшей когда-то лавы кажется сном после крутого подъема по каменистой дороге, что идет вдоль высокого обрывистого берега. Оттуда открывается морская даль и синь до горизонта, а ветер раздувает шарфы на плечах и рвет с головы бейсболки.
Мы бродим по оранжево-красным стенам крепости с бойницами и округлым куполом в центре двора. Ее восстановили при участии Португалии: это и часть их истории. Потом — так уж принято — делаем пару снимков на фоне пушечных стволов с литыми гербами, накупаем сувениров в лавочке при музее, слушаем историю о тех, кто защищал остров от набегов пиратов (самым известным из них был Френсис Дрейк) и спускаемся на дно оазиса. В нем — плантации бананов, грядки привычных для нас лука и капусты, но… под тенью экзотичных тонкоствольных пальм. По кокосовой аллее мы добредаем до музейного дворика, где полтораста лет назад сахарный тростник превращали в сладкий сироп, а затем и в сахар. Крутнув тяжеленное колесо пресса с рычагом, похожим на коромысло, мы, словно статисты после съемок, возвращаемся в автобус. Наша цель — укромная бухта с рыбным рестораном. Приятное знакомство с иным миром через рыбное меню, идиллический пейзаж с голубой водой под живые ритмы коладейры — только ради этих мгновений стоило проделать путь из Европы!
Отдельное воспоминание — дорога вглубь острова, когда за поворотом — новый поворот, круче прежнего, а впереди — живописная вершина в форме паруса. Мы едем в гости к хозяину небольшого приюта в горном поселке. На поверку приют оказался элегантным пансионом возле храма с колоколенкой, и мысль о выходных вдали от городской суеты, с неспешным чтением на балконе или прогулкой по склонам, заросшим цветущими кактусами-опунциями, не показалась мне экстравагантной…
Вечер в элегантном отеле «Пештана» и почти приснившееся нам счастье — оказаться на концерте любимца здешней публики Тито Пари, почти не известного у нас, но тепло встреченного нарядной публикой исполнителя народных баллад в стиле коладейра и фунана, уже знакомых нам через Сезарию Эвору, — довершил многогранный портрет острова Сантьяго. Засыпая перед ранним вылетом на остров Сал, я пыталась представить, как много вместили эти сутки на острове величиной с европейский город средних размеров. Впрочем, по здешним, островным, меркам — это целая планета с поверхностью в 991 кв.км, где с севера на юг — 55, а с запад на восток — 29 километров…
Мекка серферов и кайтингистов
До приземления на остров Сал (с символом украинской кухни родственной связи не ищите!) я видела серферов издалека, дремавших часами в ожидании волны у берегов Марселя или сушивших доски в бухте Аругам на востоке Шри-Ланки… А вот чтобы рядом, на гребне живой волны — впервые. С Санта-Марии — широченного песчаного пляжа в несколько километров длиной — мастера широкой доски влетали на крутой гребень, потом буквально шли по отвесной прозрачно-водной стене в стойке-полуприседе и в последний момент ускользали от вала, чтобы так же ловко взлететь на следующий. Вот она, фишка острова Сал… Там маленькие поселки и туристические деревни на побережье с сезоном заполняются беззаботными и отважными людьми, что приехали испытать себя, соперничая с волной и ветром. Вечерами они ленно пьют лимончелло или мохиту в барах, слушают классную музыку (местные музыканты вполне могли бы собрать концертные залы в Европе) и не очень приветствуют массовые заезды «пляжников» на остров. Отели, которые стремительно строят для них, могут «закрыть» ветер с берега (так называемый off shore), а именно он придает верхушке волне сходство с фатой невесты и делает эти места уникальными для занятий серфингом.
Впрочем, мне кажется, что места на небольшом Сале хватит и тем, и другим. Да и потом, кроме пляжей на острове есть несколько иных ландшафтных «аттракций»: плосковерхие одиноко стоящие горы среди плоских безлесных и безлюдных равнин, усеянных осколками лавы и причудливых форм валунами; уникальная заводь, что заполняется водой с приходом волны, делаясь похожей на бассейн с эффектом джакузи; квадраты старинных промыслов по добыче соли из морской воды — деревянные опоры дороги, по которой воду подавали в плоские ванны-соты, хороши в качестве фона для фантастического фильма. Эти необычные ландшафты украшены лентами дорог из камня, что призрачно блестят с наступлением сумерек или зеркально отсвечивают в полдень, уходя по пустынной поверхности острова в никуда…
Боавишта: музыка ветра в парке из дюн
Те же дороги я заметила на третьем острове, где заканчивался наш маршрут по архипелагу (к которому я, поклонница наших дубрав или тропической зелени, неожиданно для себя привязалась). Если поискать для острова Боавишта музыкальный образ, это была бы элегичная пьеса, где флейты и гобои ведут партию ветра. Он сметает змейки песка с верхушек здешних дюн, засыпая уставшие от зноя и безводья финиковые пальмы…
Зато он же, неутомимый ветер, создает изумительную картину из бесконечных пенных валов, что обрушиваются на первозданной красоты пляж, залитый солнцем. Оказывается, это к нему ведет дорога, узорно мощенная темным камнем.
Там нет привычных зонтов-грибков, шатров с логотипами напитков мировых марок, шезлонгов — нет ничего, что мешает любоваться миром и вечной волной, чей шум — самые низкие ноты в музыке ветра.
Чтобы продлить удовольствие от встречи с Боавиштой, я выбралась из моего бунгало, разложила на террасе собранные вчера раковины (что впервые увидела здесь!) и побрела к дюнам — они светлели в предрассветных сумерках в конце пляжа. Я никогда прежде не ступала по горам песка, который уходит из-под ног, и теперь, утопая в нем по щиколотки, спешила запечатлеть на пленку эфемерный рисунок вечно меняющегося склона.
На обратном пути вдоль берега мне составили компанию черноголовые чайки, что кружили над водой, да кулички, сновавшие по берегу вдогонку за песчаными крабами… Курс держать нам помогала красноватая труба кирпичного завода, оставленного здесь как исторический монумент в память о прошлом веке…
По заверению Морены, моей новой знакомой, итальянки из Тосканы, которая уже восемь лет влюблена в остров, он ничуть не спорит с окрестным пейзажем, и я, подходя к нашему «Парку из дюн», легко соглашаюсь с ней.